Около двух лет назад, мой отец стал писать мемуары. Будучи человеком действия, мемуары он пишет в форме прямолинейной автобиографии, в которой чередуются люди, даты и места, изложенные в хронологическом порядке; воспоминания о значимых событиях, которые сформировали его жизнь.
Так как мой отец не имеет склонности к глубоким раздумьям, в ней не найдется философских размышлений и проницательных наблюдений. Это просто изложение его пути в этом мире. Начиная с первых воспоминаний трехлетнего мальчика на последнем поезде из Киева, следующего под бомбежкой нацистских бомбардировщиков в эвакуацию, через голод военного времени, преждевременное взросление в отсутствии отца (который был сослан в трудовой лагерь по возвращении с фронта), служба в армии на Камчатке, бессонная жизнь заочного студента геологического факультета в Свердловске, развед-работы в Зауралье, работа в угольных шахтах Украины, первый брак и рождение сына, возвращение в Свердловск и работа на золотоносных шахтах Урала, развод, короткий второй брак, третий брак (которому вот уже 37 лет) и второй сын, работа ремонтником в кооперативе в последние годы перестройки, и, наконец, иммиграция в Израиль и работа мастером по ремонту в хайфской школе.
Мой отец всегда был человеком долга. Он один, из трех братьев, заботился о своем больном отце в последние годы его жизни. Он никогда особо не имел друзей, не говоря уже о собутыльниках – семья была центром его жизни. Я помню, как он тратил свои отпуска на ремонт нашей квартиры. Во время нашего последнего лета в СССР, в то время как мы с мамой гостили у родственников недалеко от Москвы, он выкладывал новые паркетные полы в нашей квартире в Свердловске. Квартира, которую родители вскоре оставили его первому сыну после переезда в Израиль.
После смерти моей бабушки (матери моей мамы) он ухаживает за ее могилой, вместе с мамой раз в полгода садясь на автобус в сторону Неве-Давидского кладбища, с сумкой садовых инструментов на плече, и его обычной сосредоточенностью на работе, которую необходимо сделать.
В то же время он никогда не былым кротким семьянином, или смиренным работником, проработавшим на одном месте всю жизнь. Во время нефтяных разведок он работал со взрывчаткой, на что имел особую лицензию. В геологических экспедициях на дальнем севере он руководил группой бичей, сосланных за тунеядство и алкоголизм – не самым простым коллективом для работы. Но он не только добивался от них результатов, но и пользовался уважением. Одно из его самых больших сожалений в жизни – это то, что из-за своей близорукости он не был допущен к подготовке парашютистов в армии.
Мой отец никогда не боялся перемен. Он менял работы, профессии, города, страны и жен. Предпочитая изменения комфорту, он не боялся оставить все и начинать сызнова.
Не заставили ли они тебя променять
…
Бездушный комфорт на цепи?
И променял ли ты
Роль статиста на войне
На ведущую роль в клетке?
Вот человек, который никогда не выбирал клетку. Так может ли такая жизнь считаться заурядной, обыденной? Вряд ли. И тем не менее, мало кто будет читать его мемуары. Такова судьба всех людей, чья жизнь не имела культурного значения.
Кто узнает о его выигрышах и потерях? Кто будет перелистывать страницы его жизни с интересом и вниманием, которого они заслуживают? Кто будет глубоко ими тронут?
Никто, кроме, может быть, одного человека во всем мире.
Меня.
Я совершенно отличный от моего отца человек – с другой внутренней структурой, с иными стремлениями и другими ценностями. И все же, своим присутствием в моей жизни в течении всех этих лет, он глубоко на меня повлиял.
Его родительские навыки были в лучшем случае посредственными. Его представление о влиянии основано на нотациях и нравоучениях. А способность быть терпеливым педагогом напрочь отсутствует. Если бы не гармонизирующее влияние моей мамы, я бы, наверное, вырос ненавидя его. И тем не менее, будучи тем, кто он есть – честным и прямым человеком, надежным, и хоть и не чувствительным, но любящим семьянином, увлеченным мастером на все руки и оптимистом по жизни, он глубоко повлиял на мое чувство мира как места, где идеалы имеют значение, нравственное поведение имеет конкретную реальность, а объективная истина существует.
Так почему же я буду читать его мемуары? Из чувства долга? Нет, я буду их читать потому что я его люблю, и потому, что история его жизни имеет прямое отношение к моей. Потому что это позволит мне отследить события, сформировавшие человека, чье присутствие значительно повлияло на мою жизнь. Жизнь моего отца может и не оставит долговечного следа в мире, но она оставит значимый след в мне.
А еще потому, что хорошая книга заслуживает читателя. Хорошая история заслуживает слушателя. А достойная жизнь заслуживает свидетеля.
Люди моего поколения склонны критично воспринимать ожидания родителей по отношению к детям. Ухаживать за детьми, удовлетворять их потребности – это обязанность родителей, а не милость, которую потом необходимо вернуть. Так имеют ли право родители ожидать чего-то от своих детей? В моем случае, я благодарен родителям не за дар жизни, а за дар любви. В большой лотерее жизни, это большое везение вытащить билетик с любящими, зрелыми людьми в качестве родителей, которые любят жизнь, и выделяют в ней особое место для тебя.
Мой отец – уверенный в себе человек, не имеющий привычки сомневаться. Он является одним из тех людей, которые ценят свое собственное мнение больше мнения других. Но и он, в тайне, уязвим и обидчив. Мы все с возрастом становимся мнительными и чувствительными к знакам внимания, особенно со стороны детей.
Я буду читать его мемуары. Я буду заботиться о его наследии. В конце концов, это совсем не тяжелое бремя.
Хочу ли я, чтобы мой сын сделал то же самое для меня? Я надеюсь, что я это заслужу.
